Мультикультурализм как политтехнология

Межэтнические противоречия сопровождают международные отношения с глубокой древности. Эти проблемы вынуждали правителей, увлечённых завоеваниями отдалённых территорий, преодолевать деления на «своих» и «чужих» для большей устойчивости имперских владений. Так, Александр Македонский, помимо введения единой валюты и объединения рынков Европы, Азии и Африки, поощрял межнациональные браки между греками и персами, которые и по сей день кажутся исключениями из правил.

Должно было пройти два тысячелетия, чтобы на базе Британской империи, создавшей переселенческие колонии в Северной Америке, Австралии и Новой Зеландии, идея слияния народов в постэтническую общность нашла своё практическое применение.

Соединённые Штаты, спроектированные отцами-основателями на универсальный манер, предложили миру новую модель человеческого сосуществования, которая в век национализма (XIX в.) казалась утопией. Американцы испытали то, что английский историк А. Тойнби назвал «миражом бессмертия», убеждение, согласно которому «их государство есть последняя форма человеческого общества». Так было с Римской империей, с халифатом Аббасидов, с империей Великих Моголов, с Оттоманской и Британской империями. Граждане подобных универсальных государств «совершенно пренебрегая очевидными фактами: склонны считать его не пристанищем на ночь в пустыне, а землей обетованной, целью человеческих стремлений».

На первых порах молодое американское государство, состоящее из иммигрантов, сделало ставку на систему образования, целью которой стало воспитание американцев; школы специально покупали флаг США, на котором ученики давали клятву верности государству. (Неслучайно в середине XX в. неомарксисты начнут «тихую революцию» именно с системы образования.) По поводу европейских волн иммиграции президент США (1825-1829 гг.) Дж. К. Адамс поучительно отмечал, что приезжие должны сбросить европейские одежды и никогда больше к ним не притрагиваться.

С развитием капитализма строительным материалом, объединяющим мигрантов Соёдинённых Штатов (равно как и Канады), становится городская культура развлечений, названная «массовой культурой». Однако вопрос этнической принадлежности по-прежнему, оставался краеугольным камнем в построении общественных отношений и формировании американской культурной идентичности. С годами он становился всё более острым и противоречивым: политическая нестабильность Старого Света, вызвавшая массовую иммиграцию из стран Южной и Восточной Европы в 1880 гг., захлестнувшая Америку, достигла своего пика в 1914 г., вынудив Конгресс установить (в 1921 г.) «потолок» в 150 тысяч иммигрантов ежегодно.

На рубеже XIX-XX веков волна расового и антииммигрантского насилия стимулирует возникновение концепции   «плавильного котла» («плавильного тигля»), превратившейся позже в стержень культурной политики США. Несмотря на то, что впервые идея была выдвинута ещё в 1780-х гг. Эктором Сент-Джоном де Кревекером, констатирующим, что   «представители всех народов словно сплавляются в новою расу», на современные очертания теории повлиял показ в 1908 г. пьесы «Плавильный котел» («The melting pot»), написанной британским евреем Израелем Зангвилем.

Плавильный котел явился наиболее неоднозначным символом американского общества, из всех, которые когда-либо существовали. С одной стороны, он указывает на основную особенность современной американской культуры: на её внутреннее разнообразие и многоликость, что можно сказать и об американском обществе в целом. А с другой, – этот термин воплощает в себе направляющее течение в истории формирования мультикультурного социума США, отрыв от этнических корней и погружение в огромный унифицирующий мультинациональный плавильный котел.

В 1915 г. Х. Коллэн (Kallen) разрабатывает концепцию «салата», которую впоследствии именует теорией «культурного плюрализма». Согласно теории общественные группы объединяются происхождением, а не культурой. В настоящее время среди ученых всё больше распространяется мнение, согласно которому современное американское общество и, соответственно его культура, представляет собой скорее салат, нежели плавильный котел. Это иллюстрация того, что различные культуры Америки не плавятся, превращаясь единую унифицированную гомогенную культуру, а вступают в кросскультурный диалог, сохраняют свои историко-культурные особенности, не синтезируясь друг с другом.

Существует и другая модель американской идентичности – «томатный суп», фокусирующаяся на культурной ассимиляции и   «основанная на допущении, что иммигранты и их потомки адекватно адаптируются к англо-саксонским культурным паттернам». Более точная, нежели остальные модели, она прекрасно работала с волнами иммиграции до 1960-х гг.

Эти концепции, как и многие другие, стали порождением своего времени и были призваны обслужить определенную политическую доктрину, после чего спрос на них снижался. Несмотря на адаптацию и ассимиляцию с доминирующей ценностной парадигмой, историко-культурные традиции внутри этнических сообществ сохранялись настолько тщательно, что «пришлые» культуры не могли раствориться до конца, становясь своеобразными очагами культурного наследия народов.

Продолжение следует.

Источник

Добавить комментарий

Vespa в социальных сетях

Материалы, которые Вы не найдете на сайте