Владислав МаксимовВидите их? И я не вижу. Потому что их больше нет.
Пал последний бастион, последний оплот старых правых, как политического субъекта, сохраняющего хоть какую-то целостность. Сдох «Русский марш».
«Русский марш» или, я бы сказал, «русский» марш, потому что русским, как известно, на этот марш всегда было плевать… так вот, он хоть и был с самого своего появления образцом плохого вкуса, безыдейного и пустого пафоса и ретроградства, но всё же объединял совершенно различных правых прошлых поколений: от угашенных подстриженных неофашистов до имперских косплееров в форме «Яненацист». Не бывало там, разве что, либералов с «Эха Москвы» (кроме Навального, который взгляды меняет, как перчатки), но (((их))) мероприятия с такими названиями, по понятной причине, не интересуют. С другой стороны, РМ представлял из себя этакий «бренд» национализма и консерватизма в России. Даже люди, которые не смогли бы назвать ни одного отечественного правого лидера, кроме Жириновского, наверняка вспомнили бы то страшное шествие с имперками и зигами. В конце концов, «марш» проходил регулярно, другого такого события у нашего лысо-бородато-жирного альтрайта в запасе не имелось.
И вот он сдох. Настолько, что совсем. «В 2018-м националисты поставили антирекорд: к традиционному шествию по Уралмашу присоединились 32 активиста», «Русский марш» закончился на 56-м метре», «на «Русский марш» в Петербурге пришло 30 человек», «кучка странных людей с «коловратами» посреди бетонных пустырей спального Люблино» и так далее — вот описание «главного мероприятия русских националистов», прошедшего в этом году. Позор. Настоящий позор. Нет, конечно, РМ всегда был жалок и в лучшие годы показывал исключительно политическое ничтожество националистов в России, но чтобы меньше сотни человек в Петербурге…
Даже Савельев оправдывается очень вяло, попутно говоря о том, что изначально идиотская инициатива с участием «национал-патриотов» в президентских выборах на стороне КПРФ оказалось — о боги! — разрушительной по отношению к «русскому движению». Кто. Бы. Мог. Подумать. Андрей Николаевич даже не может нагло врать, как это делал в прошлом году, наперекор официальной и неофициальной статистике, здравому смыслу, фото и видеозаписям с места проведения «альтернативного марша» в Москве заявляя, что на нём побывало около тысячи человек.
Что произошло? Подробный ответ на этот вопрос содержится в статье Егора Холмогорова. Подробный, но не полный. Я же хочу обозначить то, что Егор Станиславович не упомянул. Нам мой взгляд, «Русский марш» постиг экзистенциальный кризис: как политтехнологическое средство и как проект. Иными словами, он столкнулся с вопросом: зачем ему существовать — и не смог ответить.
Улица, как политическое пространство, безнадёжно устарела. Но поняли это до сих пор не все. Уличный активизм — это средство начала XX века — когда единственным серьёзным источником информации для людей были газеты. Сейчас, в вовсю идущем XXI веке, один ролик Кирилла Нестерова про Fallout, опубликованный на Youtube, делает для продвижения правых идей больше, чем сотни маршей. Причём как в текущий момент, так и в перспективе. (Здесь я несколько утрирую: как показала недавняя кампания ФБК, однообразные митинги вполне себе работают для поддержания внимания к политическому бренду «Алексей Навальный».) К тому же, у уличного активизма есть несколько очевидных недостатков, нередко превращающих его даже не в бесполезную потерю времени, а в «выстрел себе в колено». В пулемётную очередь в колено. Один из них мне нравится называть «эффектом Шарлоттсвилля». Те грабли, на которые наступили американские правые во время небезызвестного факельного шествия, давно уже стали тренажёром для лица русских праваков. Свастоны, зиги (в том числе двойные), школьники, обезьяньи кривляния, коловраты, кельтские кресты, черепа, жирные тела и тупые рожи — и всё это рядом с имперской и православной символикой. Более эффективной дискредитации правых идей представить себе сложно.
Если же мы говорим о «Русском марше» как о единственном глобальном проекте русских националистов и консерваторов, то тут дела обстоят ещё хуже (хотя, казалось бы, куда уж). За всей безыдейностью и бессмысленностью РМ лично я усмотрел лейтмотив, объединяющий его с футболками «я — русский». Необходимость показать людям, государству, самим себе, что русские — есть. Что они могут выйти и пройти, и покричать, и помахать. Что они могут стать силой, получить значение. И вот необходимость отпала. Государство сказало: да, русские — есть. И они являются доминирующей этнокультурной группой. А националистическая мелочь здесь ни при чём — президент наш главный националист. Вот и всё. Нет больше смысла ни в показушных «маршах», ни в старом «национализме», целиком построенном на сопротивлении «кровавому антирусскому режиму».
Моей статье «Смерть и Воскресение» уже полгода. И вот, предсказанное в ней начинает сбываться. Старые зигующие пердуны рассыпаются песком. Дальнейшая их участь — сидеть по своим тусовочкам в качестве этаких древних мастодонтов и корчить из себя знатоков российской политики. До полного исчезновения.
Как это прекрасно!
Если вы находите важным то, что мы публикуем подобные материалы, поддержите авторов
Добавить комментарий