Буря с востока

После 1945 года одним из ключевых политических вопросов мирового уровня без преувеличения был так называемый «Германский вопрос» – комплекс территориальных, политических и военных проблем, возникших в результате поражения гитлеровской Германии во Второй мировой войне и образования двух германских государств – ФРГ и ГДР.

Мы единый народ!

Отказавшись от первоначального военно-силового решения германского вопроса, правительство ФРГ сделало ставку на подготовку объединения Германии «снизу», через политику сближения и стимулирования демократических, прозападных настроений у населения ГДР. В рамках усиленно развивавшихся с начала 1970-х годов «германо-германских отношений» правительство ФРГ начало диалог с руководством ГДР, интенсивно развивало «внутригерманские» экономические и культурные связи. Активную пропаганду идей германского единства вели радио и телевидение ФРГ, передачи которых принимались фактически на всей территории ГДР. С середины 1980-х годов, с началом перестройки в СССР и активизацией демократического движения в ГДР, вопрос о восстановлении единства Германии был поставлен правительством ФРГ во главе с Гельмутом Колем перед руководством СССР. Советское правительство согласилось не препятствовать свободному волеизъявлению немцев, дав тем самым зелёный свет демонтажу политической структуры ГДР и её включению в состав ФРГ. Как позже выразился сам Коль: «Если бы Горбачев сказал: дайте нам сотню миллиардов, и получите ГДР, – мы так бы и сделали. Что такое сто миллиардов за Восточные земли при их годовом бюджете в пятьсот миллиардов? Да ГДР нам досталась по цене бутерброда!»

 

В конце 1989 года, без преувеличения, весь мир следил за падением Берлинской стены. Это событие стало символом начала нового исторического периода и источником надежд для жителей разделенной страны. Миллионы восточных немцев были опьянены объединением двух искусственно разделённых Германий. Однако практические аспекты интеграции двух различных государств оказались весьма непростыми, и вскоре выяснилось, что хотя Берлинская стена пала, «осси» (жители восточных земель Германии) и «весси» (жители западных земель) не стали в одночасье единой нацией.

1

Ещё в декабре 1989 канцлер Коль предложил десятиступенчатую программу объединения, рассчитанную на пять лет, но жители Восточной Германии отказывались ждать. Их стремление к политическим свободам и западному уровню жизни можно было утолить только немедленным объединением. Стало ясно, что если Восточная Германия в кратчайшие сроки не будет интегрирована в ФРГ, то она буквально лишится своего населения, так как если бы западная система не пришла на восток, то большая часть жителей бывшей ГДР переселилась бы на запад. Ключевым аспектом стало введение западногерманской марки в Восточной Германии. Население требовало введения общей денежной единицы, и хотя западногерманский центральный банк (Бундесбанк) призывал к осторожности, правительства Восточной и Западной Германии договорились признать с 1 июля 1990 немецкую марку в качестве общей денежной единицы. Нереалистичные ожидания «осси» в сочетании с самодовольством «веси» вынудили правительство Коля отказаться от осуществления необходимых поступательных изменений и свести все вопросы объединения к простому перенесению западногерманских методов на Восток.

К 1992 году «розовые очки» у большинства восточных немцев были сброшены и растоптаны: они, не привыкшие к жизни в условиях рыночной экономики, не смогли вписаться в новый для них мир. Сложилась ситуация, до боли напоминающая нам разочарования и разруху в нашей собственной стране 1990-х годов. Сравнительно бедные восточные немцы не ожидали, что преобразования окажутся столь мучительными. Экономика Восточной Германии была не в состоянии конкурировать с западногерманской. После открытия границ ГДР для торговли и путешествий восточногерманские товары были вытеснены западной продукцией. Крупные предприятия бывшей ГДР закрывались (более 3,5 тыс. предприятий), люди массово теряли работу либо вынуждены были менять её на менее престижную – т.е. переквалифицироваться. Немногие предприятия, выжившие в новых условиях, остались на плаву лишь благодаря безжалостному сокращению персонала. Как правило, все они столкнулись с переизбытком работников, потому что система хозяйствования ГДР не стремилась минимизировать затраты и повышать эффективность производства. В результате за три года число рабочих мест в Восточной Германии снизилось почти на 40%. Промышленный сектор потерял три четверти рабочих мест. Безработица на востоке Германии была в несколько раз выше, чем в западной ее части, достигая по неофициальным оценкам 40% (на западе – 11%).

Одновременно с экономическими трудностями восточные немцы столкнулись с таким непривычным для них явлением, как притоком беженцев из стран третьего мира. Наследие Второй мировой войны привело к тому, что в ФРГ велась либеральная политика в отношении приема иностранцев, преследовавшихся на своей родине. Все лица, которые ходатайствовали о предоставлении им убежища, могли оставаться в Германии до рассмотрения их прошений и принятия решения о предоставлении им вида на постоянное жительство. В этот период они получали пособие в размере 400-500 марок в месяц. Неевропейские иммигранты и беженцы начали массово приезжать в Западную Германию ещё в 1960-1970-е годы. В ГДР же начиная с 1950-х годов действовали жёсткие иммиграционные законы. В 1964 году, когда количество иностранцев в ФРГ перешагнуло за 1 миллион, в ГДР проживали всего лишь 18.500 иностранцев (в основном советские военнослужащие и члены их семей, а также несколько тысяч австрийцев, швейцарцев и греков). Иными словами доля иностранцев в ГДР не превышала 0,1 %. В 1970 – 1980-е годы для нужд промышленности ГДР срочно потребовались трудовые ресурсы. Эту проблему решили при помощи привлечения в страну иностранных контрактных работников. Межгосударственные соглашения были заключены со многими социалистическими странами. Иностранные рабочие выполняли, как правило, менее квалифицированную и более рутинную работу, не привлекательную для жителей ГДР. С 1980 года большинство иностранных рабочих стали составлять граждане Вьетнама и Мозамбика. На время нахождения в ГДР иностранные рабочие размещались в закрытых общежитиях и были практически изолированы от внешнего мира. Продление контрактов или сопровождение семей не предусматривались. К концу существования ГДР в стране проживали не более 191.000 иностранцев (из них более 60.000 вьетнамцев и 16.000 выходцев из Мозамбика).

2

3

После объединения, бывшая ГДР приняла миграционные законы своего западного брата, начав принимать приезжих самых разнообразных народностей и вероисповеданий. Более того, так как плотность населения Восточной Германии была значительно ниже густонаселённой Западной, большинство иммигрантов стали отправлять на восток страны. Во всех более-менее крупных городах были организованы центры беженцев, которых расселяли в панельных многоэтажках спальных кварталов. В итоге местное население, которое после объединения начало в полной мере ощущать на себе экономические тяготы, с негодованием восприняло резкий рост числа иностранцев в своих городах. На этом фоне среди восточных немцев, словно огромная грозовая туча, начали распространяться ксенофобские настроения. С 1990 года регистрировался рост насильственных преступлений против иностранцев по всей территории бывшей ГДР. К примеру, в бранденбургском Эбберсвальде прохожие забили до смерти 28-летнего выходца из Анголы Амадея Антонио Киова.

4

В сентябре 1991 года в саксонском городе Хойерсверда в течение пяти дней происходили беспорядки на почве расовой ненависти. Под одобрительные крики зевак толпа из нескольких сотен молодых людей атаковала вьетнамских уличных лоточников. Затем нападению подверглось общежитие, используемое, главным образом, мозамбикскими контрактными рабочими. В ход шли камни и бутылки с зажигательной смесью. Во время столкновений пострадало 32 иностранца. Подобные происшествия имели место и в других восточногерманских городах. Самыми масштабными беспорядками в историю современной Германии вошёл так называемый «Ростокский погром».

Подсолнухи в огне

После объединения портовый город Росток не смог конкурировать с Гамбургом и Килем, и большинство рабочих рук оказались лишними, безработица достигла рекордных 57%. Бедственное экономическое положение усугубилось притоком иностранцев. Еще со времен ГДР в Ростоке существовала вьетнамская община, но основным раздражительным фактором стали цыгане из Румынии, которых местные власти селили в районе Лихтенхаген, где находилось многоэтажное блочное здание, прозванное «Дом с подсолнухами» за гигантское изображение цветов на фасаде.

5

В одном подъезде этого строения располагалось земельное бюро регистрации беженцев федеральной земли Мекленбург-Передняя Померания и общежитие для претендующих на убежище беженцев, в другом подъезде — вьетнамское общежитие. Центр был рассчитан на 300 человек. Но обстоятельства не были нормальными: из-за увеличившегося потока иммигрантов чиновники не справлялись с валом заявок, процесс принятия решений затягивался, людей скапливалось все больше. В итоге к концу лета 1992 года в «Доме с подсолнухами» жили не менее 650 цыган. Места в здании им не хватало, и цыганский табор разбил лагерь на газоне рядом. Условия были ужасающими. Водой беженцы обеспечены не были, туалетами тоже. Мусор скапливался на улицах. Какие чувства толпа оборванных и немытых цыган, попрошайничающих и справляющих нужду в ближайших подворотнях, вызывала у коренного населения, понять несложно.

6

Властям регулярно поступали сигналы о том, что обстановка в Лихтенхагене накаляется. Ультраправые активисты распространяли листовки, в которых говорилось, что «Росток должен оставаться немецким», и содержались призывы к жителям города «решить проблему общаги». Анонимный источник связался с редакциями двух местных газет и сообщил, что если городская администрация не разберется с мигрантами, «порядок вскоре будет наведен».

К вечеру 22 августа у «Дома с подсолнухами» собралась толпа примерно в две тысячи человек, которая атаковала цыган, а когда те, покинув палаточный лагерь, скрылись в здании, в окна и двери общежития полетели камни и бутылки с зажигательной смесью. Собравшиеся,  среди которых были как молодые националисты, так и  мамы с детьми и престарелые бабушки, скандировали «Германия для немцев! Валите к себе домой!». Прибывший отряд полиции в количестве 30 человек без спецсредств и необходимой экипировки ничего поделать не смог и быстро отступил. Лишь глубокой ночью стражам порядка удалось привезти водомёт и немного утихомирить беснующуюся толпу.

7

23 августа беспорядки вспыхнули с новой силой. В Росток со всех уголков Германии съехались праворадикальные активисты. По приблизительным подсчётам, толпа, плотной стеной окружившая общежитие, насчитывала уже около 5000 человек. Каждый удачный бросок булыжника, каждое разбитое окно и сломанная рама встречались бурными аплодисментами. Цыган к тому времени из общежития уже эвакуировали, но для толпы это было уже не важно. Объектом ее агрессии стали вьетнамцы. Чтобы остудить пыл участников беспорядков, полицейские вынуждены были сделать несколько выстрелов в воздух и один раз открыть огонь на поражение. К концу второго дня бунта 74 стража порядка были ранены.

8

9

В понедельник 24 августа вечером праворадикалы, подогретые ненавистью и алкоголем, начали штурм общежития. В уже разбитые окна полетели бутылки с зажигательной смесью, под крики «Мы вас зажарим!» вспыхнул пожар. Вьетнамцы пытались выбраться на крышу здания, наглухо забаррикадировав ведущие наверх люки, в то время как десятки бритоголовых разоряли пока ещё не охваченные огнём квартиры. Лишь в ночь на вторник усиленные наряды полиции в сотрудничестве с пожарными бригадами смогли подавить беспорядки и потушить пожар. Избежать жертв удалось чудом – мигранты были эвакуированы из горящего здания лишь  в последний момент.

Germany - Deutschland - Rostock-Lichtenhagen; Progrome, Ausstreitungen gegen Asylbewerber vor und und um die Zentrale Aufnahmestelle für Asylbewerber (ZAST). Flüchtlinge, vorallem aus Osteuropa; Vietnamesen werden Opfer von fremdenfeindlichen Angriffen; die Polizei war vorallem am 1. Tag (23.08.1992) machtlos bzw abwesend; HIER: am 23.August 1992; 1. Tag der Angriffe und Straßenschlachten; Polizeieinsatz; Politei zog sich erst zurück bis später u.a. der Bundesgrenzschutz zur Hilfe kam ...

Учитывая взрывоопасность ситуации, правительство Гельмута Коля убедило Румынию репатриировать несколько тысяч беженцев-цыган. Затем, при согласии оппозиционных партий, правительство приняло законодательство, ограничивавшее въезд беженцев в Германию.  Всего за первые десять лет после объединения на территории восточных федеральных земель праворадикалы убили 42 иностранца. Заметим – речь идет только о тех случаях, в которых суд однозначно установил мотив расовой ненависти.

Национализм под маской социализма

Многие эксперты теряются в догадках, каким образом на территории бывшего социалистического государства, где со всех углов звучала хвала пролетарскому интернационализму и дружбе народов, а национализм считался «болезнью капиталистического мира»,  ни с того ни с сего население органично и естественно восприняло антииммигрантские и ксенофобские лозунги. И по сей день националистические и право-популистские партии на региональных выборах демонстрируют внушительные результаты. Левые и либеральные псевдоинтеллектуалы любят приводить один и тот же аргумент: «мол, во всём виновато социальное неравенство и безработица в восточных землях». Но объясните мне тогда, почему народ отдаёт предпочтение националистам, а не неокоммунистам? Кстати, за последний год социологи фиксируют резкий рост популярности право-популистской партии «Альтернатива для Германии» (АдГ) и отток электората у левых партий («Социал-демократическая партия Германии», «Левые», «Зелёные»). Ответ на данный вопрос кроется в самой истории ГДР. В этой связи нужно разделить предпосылки погромов начала 1990-х годов на мировоззренческие и организационные.

Мировоззренческие предпосылки

Как я отмечал в своей статье «Убить дух Шиллера», англосаксы во время Второй мировой войны верно оценили, что для строительства новой подходящей им Германии (после победы над Гитлером) нужно лишить её исторической инициативы, национального духа и ценностей. Немецкий дух противоречив: в нем живут одновременно аккуратный и работящий лавочник и философствующий рыцарь, способный перейти от бескорыстного служения великим идеалам к их горделивому утверждению. Осознавая, что в Германии романтическое начало почти всегда берет верх над прагматичным элементом, США и Британия били не по «лавочнику», а именно по «рыцарю». Англосаксонские хозяева милостиво разрешили западным немцам сохранить свой экономический суверенитет — за редким исключением крупные концерны, небольшие фабрики, розничная торговля и банки остались под контролем старинных купеческих и аристократических родов. Зато средства массовой информации, книгоиздание и университеты перешли в руки победителей. Используя искреннее раскаяние большинства немцев в причастности к преступлениям Третьего рейха, англосаксы смогли привить им комплекс вины. Многих немцев убедили в том, что вся их история, пропитанная прусским казарменным духом, была тысячелетней прелюдией к нацистскому безумию, а значит, нуждается в преодолении. В итоге ФРГ превратился в экономического колосса на либерально-толерантных ногах. Страна превратилась в полигон для разработки «самых передовых» лево-либеральных идей и утратила германский боевой дух.

В отличие от западных земель Германии, её восточная часть оказалась под управлением сталинского Советского союза. Необходимо отметить, что Сталин к тому времени порвал с ленинско-троцкистским проектом мировой революции и при помощи партийного бюрократического аппарата перешёл к строительству «социализма в отдельно взятой стране». По стечению обстоятельств в мае 1945 года страны Восточной Европы лежали у ног Сталина, и советская государственная машина стала на основе местных просоветских коммунистических организаций клонировать себе подобные структуры, которые принялись «строить социализм в отдельно взятой стране».

Советский союз никогда не старался привить немцам «культ коллективной вины» за преступления Третьего Рейха. Всем известна фраза Сталина: «Было бы смешно отождествлять клику Гитлера с германским народом, с германским государством. Опыт истории говорит, что гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское остается». Иными словами, новый социалистический режим не посягнул на фундаментальные, традиционные основы тевтонского воинственного духа, в отличие от проамериканских западногерманских властей. С другой стороны, учитывая социалистический, плановый характер экономики ГДР, пострадал предпринимательских дух восточных немцев. Иными словами в ГДР били не по «рыцарю», а по «лавочнику».

 

В Восточной Германии т.н. «денацификация» произошла не так как в ФРГ. На Западе пропаганда носила изощрённый индивидуальный характер и целилась в совесть и мировоззрение отдельно взятой личности. В ГДР, в свою очередь, имели место национализация частной собственности крупных германских концернов и массовая официозная пропаганда коммунистических идеалов. В 1950-е годы политика Социалистической единой партии Германии (СЕПГ) для собственной легитимации использовала традиционные, национальные образы и модели. Судя по риторике тех лет, ГДР представляла себя как истинно германское государство: социалистическое содержание в национальной оболочке. Германская социалистическая нация оставалась ключевым элементом внутренней и внешней политики и представлялась как закрытое от классовых врагов и иностранцев общество. Одновременно повсеместно провозглашались «антифашизм» и «пролетарский интернационализм».

Относительно немецкой культуры председатель совета министров ГДР Отто Гротеволь высказался недвусмысленно: «Для того чтобы могла развиваться действительно высокая и благородная культура, мы должны восстановить единство нашей нации. Это не противоречит нашей открытости миру. Как раз наоборот. Произведение искусства лишь тогда представляет величайшую ценность для всего человечества, когда оно пускает корни глубоко в народную почву. Чем ярче выражена его национальная особенность, тем большее значение оно имеет для мира. Те деятели искусства, которые отчаянно ищут себя в космополитических течениях и неверном понимании интернационализма, ослабляют жизненную силу собственного народа».

Активно продвигалось понятие «социалистического патриотизма». Партийные издания утверждали, что в ГДР образовалась «подлинно национальная общность, в которой утвердилось социалистическое немецкое самосознание, а содержание понятия «Немецкий» обогатилось из-за слияния этноса и социализма». В 1980-е годы в стране наблюдалось возрождение прусских традиций и достоинств, и прославлялись такие исторические фигуры как прусский король Фридрих Великий, канцлер Отто фон Бисмарк и философ Фридрих Ницше.

В качестве наглядного примера преемственности немецких традиций в ГДР можно привести прусский печатный строевой шаг, при движении колонн военнослужащих во время военных парадов. В 1956 года в западногерманском бундесвере печатный шаг был запрещен, поскольку он использовался нацистской армией. Кроме того, западногерманская армия испытывала сильное влияние американских советников. После отмены в ФРГ печатного шага на его место вернулся шаг, распространенный в Пруссии до 1740 года (т.н. старый шаг). Его отличительной чертой служит небольшое сгибание в колене и выпрямление сразу же ноги. В кайзеровской германской армии печатный шаг использовался для парада, а старый шаг применялся для движения на местности. Армия ГДР до самого своего исчезновения продолжала маршировать способом печатного шага, мотивируя это преемственностью воинских традиций германских вооруженных сил.

11

12

Организационные предпосылки

Одновременно с пропагандой «уникальной социалистической немецкой народной общности» осуществлялось партийное строительство СЕПГ. В 1947 году член политбюро партии Антон Аккерман провозгласил «особый немецкий путь социализма» и предложил интегрировать в СЕПГ бывших членов гитлеровской НСДАП. Мотивировалось это предложение тем, что рядовые члены нацистской партии не виноваты в зверствах Третьего Рейха и что невозможно строить новое государства, не опираясь на кадры прежнего режима: чиновников и военнослужащих.

Для этих целей в 1949 году был создан т.н. «Национальный фронт», который под полным контролем со стороны СЕПГ объединил в себе представителей всех партий и политических движений. Немецкие социалисты утверждали, что: «Немецкий рабочий класс, поддержавший в своё время фашистов, ожидал от них новый миропорядок, новое социальное устройство – немецкий социализм. Однако фашизм, будучи порождением капиталистов-реакционеров, никогда не смог бы рабочим этого дать. Научный же социализм сможет оправдать эти надежды».

В начале 1950-х годов в рядах СЕПГ насчитывалось более 100.000 бывших членов НСДАП (9 % от общей численности). Если учитывать членство в прочих нацистских организациях (как например «Гитлерюгенд»), то показатели увеличиваются до 25 %. В свою очередь количество потомственных социал-демократов и коммунистов не превышало 16 %.

Все вышеперечисленные обстоятельства (1. сохранение основ немецкого национального духа; 2. изолированный характер «немецкий социалистической общности», где иностранцы считались диковинкой; 3. включение бывших нацистов в структуры государственного управления) привели к тому, что в восточногерманском обществе начали формироваться латентные националистические и ксенофобские настроения, а в молодёжной среде возникли праворадикальные группировки.

Начиная с 1970-х годов местные органы правопорядка фиксировали рост насилия в отношении иностранцев. В 1980 году отдел по надзору за молодёжью Министерства государственной безопасности ГДР (Штази) подготовил доклад на 27 страницах. Согласно докладу, в некоторых районах страны «множатся случаи «восхваления нацистского прошлого» в молодёжной среде». Это выражается в «изображении свастик и прочих нацистских символов» на стенах домов, в школьных тетрадях и на школьных партах». Кроме того фиксировались случаи исполнения нацистских песен, вечеринок по случаю дня рождения фюрера 20 апреля и публичных нацистских приветствий взмахом правой руки.

К середине 1980-х годов органы госбезопасности констатировали наличие в стране организованных молодёжных группировок «бритоголовых», члены которых своим внешним видом не отличались от скинхедов в Западной Европе. Они сами называли себя не скинхедами, а «фашос». В отчётах «Штази» их обычно называли футбольными хулиганами и не сильно преследовали. Сами сотрудники госбезопасности мотивировали это тем, что в отличие от анархистов, панков и металлистов «бритоголовые» имеют работу, дисциплинированы, пользуются уважением в трудовых коллективах и, самое главное, положительно относятся к службе в вооруженных силах ГДР, так как по их мнению военное дело неразрывно связано с германским духом.

Под занавес существования ГДР участились случаи массовых избиений группировками «бритоголовых» представителей иных молодёжных субкультурных объединений. В 1987 году группа «фашос» устроила погром на собрании панков и либеральной оппозиции в Восточном Берлине. За год до падения Берлинской стены руководитель Штази Эрих Мильке констатировал «опасность со стороны антисоциалистически и националистически настроенных агрессивных групп граждан». По его данным, в стране более 2.000 хорошо организованных национал-экстремистов и ещё в десять раз больше активно сочувствующих граждан.

Наши дни

В 2015 году Германия стала лидером в ЕС по числу прибывших на ее территорию беженцев. В страну въехало более миллиона соискателей убежища: это рекордное число желающих получить официальный статус беженца за всю историю страны. Некоторые эксперты называют происходящее самым крупным переселением народов со времен Второй мировой войны и предрекают гибель традиционного европейского уклада жизни. Несовершенство механизма депортации мигрантов – одна из причин, по которой они избирают Германию своей целью. Около 80 процентов соискателей убежища прибывают в ФРГ по поддельным документам или вовсе без таковых. В первую очередь это касается мигрантов из стран, в которых не ведутся боевые действия, и люди не подвергаются преследованиям. Стремительный приток беженцев и многократное увеличение числа ходатайств о предоставлении убежища практически полностью парализовали бюрократический аппарат в 2015 году. Временами в очереди на рассмотрение находилось более 600 тысяч заявлений.

13

На этом фоне в стране происходит настоящий ренессанс правого популизма и правого радикализма после десятилетий господства лево-либеральных идей и табу на любую национал-патриотическую тематику. Право-популистская АдГ на каждых очередных региональных выборах получает всё больше и больше голосов избирателей, движение ПЕГИДА (Патриотические европейцы против исламизации Старого света) собирает многотысячные антииммигрантские митинги в крупных городах. За 2015-2016 годы резко увеличилось количество поджогов приютов для беженцев и столкновений на национальной почве. Как и 25 лет назад организационным эпицентром нового немецкого национализма стали восточные земли страны. По прогнозам многих экспертов, если ситуация с беженцами в Германии кардинально не изменится, страну ждут серьёзные потрясения. Российским властям, в свою очередь, следует перманентно и тщательно анализировать происходящее в Европе и учиться на чужих ошибках.

14

(Перевод: Зарезервировано Зигмаром Габриелем – вице-канцлер; Зарезервировано Ангелой Меркель – канцлер)

Аватар

Александр Лапин

Добавить комментарий

Vespa в социальных сетях

Материалы, которые Вы не найдете на сайте