Никита НовскийXVII век был по своему великой эпохой. Высокая, но ещё лишённая той барочной притворности кавалерская культура. Самоотверженные войны, восход одних империй и падение других. Именно о герое из тех времён, о шотландском роялисте, воевавшем сначала против бунтовщиков-цареубийц, человеке, за голову которого была назначена специальная награда, а затем и отметившегося на русской службе, успев посражаться в войне с поляками и шведами, и пойдёт сегодня речь.
Томас Далейль происходил из старинной шотландской дворянской семьи, и родился в 1599 году в родовом поместье своего отца Биннсе, что неподалёку от городка Линлитгоу, в Западном Лотиане. Как и положено дворянину, он поступил на военную службу, а своё боевое крещение получил в составе корпуса герцога Бэкингема, посланного на подмогу осаждённой Ла-Рошели в 1627 году. Несмотря на помощь англичан, на следующий год крепость пала, и в дальнейшем поучаствовать в военных сражениях Далейлю было суждено лишь спустя 14 лет, воюя против восставших ирландских католиков в составе армии генерал-майора Роберта Монро в Ольстере. После окончания войны в 1649 он был назначен комендантом местной крепости Каррикфергус, но вскоре произошло событие, потрясшее его до основания и изменившее всю его дальнейшую жизнь.
30 января 1649 года в Лондоне был обезглавлен король Англии, Шотландии и Ирландии, Карл I Стюарт. Ещё раннее над ним был произведён суд, приговоривший его к смертной казни, за, фактически, препятствие Палате Общин в получении абсолютной власти. Государь Трёх Королевств был казнён в Уайтхолле, на виду у собравшейся толпы. Но даже тогда палач так и не посмел сказать слова ‘’вот голова изменника’’, традиционные при казни собственно изменников и врагов государства, а собравшаяся толпа была в шоке. Такого прежде не было нигде. Даже после казни, уважение к бывшему монарху было настолько велико, что его голову пришили обратно к телу, дабы родственники имели возможность достойно проститься с ним и похоронить его.
Европа, в отличии от ситуации 144 года спустя, никак толком не отреагировала на это. Оно и понятно: кровопролитнейшая Тридцатилетняя война всё ещё продолжалась, и всем крупным континентальным державам, кроме, разве что, России было, мягко говоря, не до Англии. Убеждённый монархист, Далейль, в знак скорби, дал обет никогда не стричь бороду, и с той поры не нарушил его ни единожды.
Вскоре армия Монро была разбита, и Далейль с остатками своих войск вернулся на родину. В 1650 году он присоединился к Карлу II Стюарту, сыну казнённого монарха, собиравшему своих сторонников для борьбы с Кромвелем. В кровопролитной битве под Вустером 3 сентября 1651 года он командовал одним из трёх пехотных полков, бывших в авангарде армии роялистов, прикрывая переправы через реки Тин и Северн. Но победить тогда армии короля было не суждено. Роялисты были разбиты, и Далейль попал в плен, будучи заключённым в Тауэр, откуда, однако, затем смог сбежать и переправиться в Нидерланды, где к тому времени и находился законный король. За верность дому Стюартов Далейль был произведён в генерал-майоры.
Однако, вскоре ему пришлось вновь вернуться на Альбион — в январе 1654 года он, вместе с генералом Уильямом Драммондом, отправился в Шотландию для подготовки антикромвелевского восстания. Горцы воевали с войсками учреждённого Кромвелем Содружества (Commonwealth of England, позже Commonwealth of England, Scotland and Ireland) под руководством генерала Монка, назначившего даже награду за голову нашего героя, но вновь проиграли, после чего Далейль уже во второй раз был вынужден бежать на Континент.
По всей видимости, старому вояке, простая чинная светская жизнь в эмиграции надоела, и потому уже в 1656 году, со своим товарищем по горной войне генералом Драммондом и с рекомендательной грамотой от короля, с просьбой принять сиих «весьма искусных людей в знании военных дел» на службу, он отправился в Москву, куда и приехал 21 июля того же года.
Служба в далёкой России для нашего героя, ставшего здесь Томасом Томасовичем, началась в войне против шведов под стенами Риги, где он был назначен руководить одним из полков нового строя в армии князя Якова Черкасского. Однако осада крепости, во многом из-за промедления датских союзников, которые так и не смогли обеспечить морскую блокаду города, успехом не увенчалась, и потому в 1657–1658 годах Далейль был послан заниматься обучением солдат.
В 1659 году, когда возобновилась война с Польшей, полк Томаса был переброшен под Полоцк. И здесь он проявил свой волевой, кавалерский характер, вступив в конфликт с влиятельным князем Иваном Хованским, собственно говоря, и командовавшим армией, в расположении которой был Далейль.
В ночь с 15 на 16 августа 1660 года трое пьяных рейтар затеяли драку со стоявшими в карауле солдатами шотландца, в результате которой один из них был убит. Томас Томасович потребовал от Хованского наказать виновных солдат, но тот отказался. В результате, Далейль поднял весь полк по тревоге, велев бить в барабаны и угрожая князю, что раздаст солдатам порох и велит стрелять по дворянам и рейтарам, а затем вывел своих подчинённых из города сказав, что пока воевода не накажет своих подчинённых, ‘’ему до полка дела нет’’. Хованский вскоре одумался, и поспешил наказать виновных батогами, но всё же написал в Разрядный приказ, что ‘’генерал ни в чём меня не слушает и к полку не ходит’’. 15 сентября из Москвы в Полоцк был послан царский указ об отстранении Далейля от командования полком, но гонец прибыл слишком поздно, а обстоятельства к тому моменту времени изменились. 22 сентября полк Хованского, насчитывавший 5 тысяч человек, предпринял наступление с целью отвлечения польских сил с южного театра военных действий, где сражались полки князя Юрия Долгорукова. Однако после успешного боя под Топчиным он всё же оказался в окружении вдвое превосходящих сил гетмана Сапеги и Чарнецкого под Череей.
Князь решил занять оборону, и дожидаться прихода армии Долгорукова, выдержавшей перед этим кровопролитную битву на реке Басе, но солдаты едва не взбунтовались, потребовав отступления к Полоцку. Хованский согласился, и войска пошли обратно по лесной заболоченной дороге. Узнав об этом, поляки отправили за ними конный отряд в 3 тысячи человек под руководством полковников Кшиштофа Сапеги и Самуэля Кмитича, с поручением связать боем противника до подхода главных сил. Польские хоругви атаковали русский арьергард, но Далейль смог организовать отход, отбив все атаки врага. Фактически взяв на себя командование всей пехотой, он с боями прошёл 50 верст, не допустив паники и развала отряда. Ядро прорывавшихся составляли бойцы полка Далейля, а также московские стрельцы Василия Пушечникова и Тимофея Полтева.
В мае уже 1661 года Далейль разбил отряд литовского полковника Есмана, попытавшегося внезапно захватить Полоцк, за что 14 июня того же года «великий государь указал боярину и воеводе князю Ивану Андреевичу Хованскому свой указ сказать, чтоб он к генералу Томасу Далейлю держал привет и ласку, и в ратном ученье воли у него не отнимал, и учинил бы его генералом над всею пехотою и над стрельцами, для того ведомо государю, что он Томас служит ему и радеет, и ратное ученье и всякий ратный строй ему за обычай».
В октябре того же года ему было суждено принять участие в битве на Кушликовых горах, к сожалению, проигранной русскими войсками, после которой ему, однако, довелось ещё раз спасти Полоцк.
В 1663 году, в знак признания всех его заслуг, Далейль был произведён в полные генералы и переведён в Смоленск. Впрочем, это не означало окончания войны для него. В 1664 ему пришлось участвовать в отражении Большого похода Яна Казимира, который был последней попыткой Польши переломить исход войны в свою пользу. И, к счастью, попыткой не удавшейся, и, более того, переросшей в катастрофическое отступление литовской армии Михаила Паца.
«Отступление это длилось две недели, и мы думали, что погибнем все. Сам король спасся с большим трудом. Наступил такой большой голод, что в течение двух дней я видел, как не было хлеба на столе у короля. Было потеряно 40 тысяч коней, вся кавалерия и весь обоз, и без преувеличения три четверти армии. В истории истекших веков нет ничего, что можно было бы сравнить с состоянием такого разгрома», вспоминал в последствии служивший у короля герцог Антуан Грамон.
Но силы и ресурсы постепенно исчерпывались и у Русского царства. Война уже подходила к концу, и бывалый вояка, сделавший столь многое для его выгодного русским завершения, Томас Далейль в 1665 году подал прошение в отставку и возвращение в родной Альбион, где к тому времени уже сменилась власть и вернулись Стюарты, которым генерал так предано доселе и служил. Алексей Михайлович прошение удовлетворил.
В 1666 году Далейль прибыл ко двору Карла II в Лондоне, и вскоре был назначен командующим Шотландской армией, с поручением усмирить вновь восставших ковенантеров (сторонников шотландского Национального ковенанта 1638 года, противников короля в Епископальных войнах и Войне Трёх Королевств, известной в России как Гражданская война в Англии, выступавших за собственно ограничение власти монарха). Разбив бунтовщиков в битве при Рульон Грин, он стал настоящим проклятьем для оставшихся в живых ковенантеров, не без основания считая их виновниками казни короля, за что получил прозвище ‘’Кровавый Том’’ и ‘’Зверь из Московии’’ (!). Когда в 1679 году на западе Шотландии, вспыхнуло новое ковенантерское восстание, он, будучи заместителем герцога Монмута, сыграл решающую роль в победе под Ботуэлл-Бриджем, что фактически подвело черту под восстанием.
В 1679–1685 годах Далейль, которому уже перевалило за восьмой десяток, стал членом Тайного совета короля и депутатом парламента от Литлингоушира, а также членом Судебной комиссии по делам ковенантеров.
Скончался Томас Томасович Далейль, в 1685 году, за три года до того, как династия Стюартов снова пала, и, на сей, уже навсегда, тогда, когда тучи ещё не начали вновь сгущаться над Тремя Королевствами, прожив долгую и достойную жизнь, послужив на благо как и родной Шотландии, так и далёкой России, став одним из многих военных специалистов, что реформировали русскую армию по западному строю задолго до Петра.
Добавить комментарий