После блокировки Алекса Джонса, Светов написал интересную вещь – о крушении американского маяка свободы, о крушении идеалов. По его мнению – это ужасно, я же скажу, что это великолепно. Оно выражает конец старого западничества и западного мифа в целом, его слияние с левым либерализмом.
Крушение былых западнических идеалов долгожданно и знаменует конец целой эпохи, когда Европа шла вперёд и у неё было что заимствовать. То же что и Светов, отмечал на СиПе Егор Просвирнин в 15-16 годах, будучи убеждённым западником. Постепенно стало практически невозможным говорить о “западных ценностях” с неким европейским путём и указывать существующие Европу с США в качестве примеров, если вы конечно не прогрессивный социалист или толерантный многонационал, стремящийся на путь Венесуэлы.
Некого больше указать в пример прогрессивному человеку… Что более важно, всё это касается не только для России, но и всей восточной Европы.
Все процессы в Европе и США так или иначе ведут к полной дискредитации западнического мировоззрения. Те прогрессивные силы, на которые раньше ориентировались прозападные направления, стремительно и закономерно превращаются в крайне левых, готовых предложить лишь глобальный СССР с тотальной левой цензурой, левацкой экономикой и позитивной дискриминацией. Другая сторона этого противостояния на западе – усиливающиеся националисты, но они являются противоположностью прогрессистов и сами находятся в поиске новой формы для европейской цивилизации.
Мы слишком привыкли жить в мире конца истории, где есть прогрессивные Европа и США, которые предлагают всем принять их образ жизни, основанный на демократии, толерантности и социальном прогрессе во всём его разнообразии.
В рамках этого сценария путь должен был быть только один. Но всё стремительно преображается. Что если уже в 2019 году мы действительно увидим националистический ЕС при сохранении Трампа президентом США? Сразу оба полюса сменят полярность.
Это переворот сознания, вместе с тем фактом что теперь крайне правые и консерваторы являются поборниками свободы, в то время как прогрессисты открыто требуют глобальной цензуры и пытаются окончательно решить европейский вопрос. На стороне правых одновременно оказались личная и рыночная свобода, богатство и безопасность, в то время как на стороне левых лишь “европейские ценности”.
Не на кого ориентироваться, некуда обратиться, не у кого позаимствовать… И это хорошее испытание, в таком же поиске находятся остальные европейцы, которые в данный исторический момент просто пытаются каким-то образом сохранить свои страны и культуру в разразившемся кризисе.
Старый образ западничества, который ориентировался на якобы лучшую Европу все последние несколько веков, теперь должен умереть.
Тот, кто ориентируется на левую Европу, теперь может зваться обыкновенным леваком и прогрессистом.
Правда есть и путь поддержки Европы правой и консервативной для совместной защиты, что открывает огромные возможности для сближения, которому мешает пост-советская антизападная инерция в нашем обществе.
Но эта антизападная риторика старого образца должна сгинуть вслед за прозападной – нет больше никакого единого прогрессивного запада. С кем сражаются его противники? С Трампом? С Сальвини? С белыми фермерами ЮАР? С израильскими традиционалистами на стороне голозадых террористов? Это противостояние давно потеряло практический и идеологический смысл.
При всей поддержке дискредитации “прозападного” прогрессивного вектора, она одновременно несёт эту угрозу полного антиевропейства и саморазрушения, которая в России выражается в специфическом антиглобализме и повороте на восток, к чуждым и объективно враждебным объединениям и странам. Вместо чёткого и однозначного союза с правыми европейцами, Россия продолжает отношения с коммунистическими режимами, вроде Кубы и КНДР, а также левыми правительствами стран третьего мира, от ЮАР до старых социалистических властей Бразилии, не говоря уже о Китае.
Антиглобализм, когда он исходит не изнутри Европы, а извне, превращается в оружие против Европы в попытке занять её (и наше) место в мире. Не случайно именно “антиглобалистские” Индия и Китай стали главными противниками Трампа и его торговой политики, требуя полной свободы своих товаров. Страны третьего мира захватывают рынок, пока европейцы (и мы с ними) заняты внутренними проблемами.
Новый западный поворот России должен означать открытие новой националистической Европе, а также активное способствование её созданию и становлению вместо поддержки экспансии деструктивных и инородных тел. В новой Европе активную роль давно прочат малым странам Восточной Европы, вроде Польши. Но эта позиция куда больше подошла бы России, которой оно уже было уготовано после Первой мировой.
К счастью предпосылки и готовность к этому есть в обществах всех сторон. Это и пересмотр отношения к русским в восточной Европе, и всеобщая русофилия среди крайне правых и соответствие русским национальным интересам.
Новые западники должны быть бескомпромиссными националистами, стремящимися переплюнуть слабых европейцев в традиционализме и помочь им обрести Европу, какой мы все хотим её видеть.
И Россия на самом деле делает небольшие успехи в этой сфере, уже долгие годы поддерживая тесные связи с крайне правыми в Европе [при этом правда не разрывая их с крайне левыми] и даже с американскими консерваторами. Антирусская истерика на обеих берегах Атлантики и засилье левых антитрампистов в США временны, а сторонники сближения с нами лишь продолжат усиление, в то время как сближение выгодно обеим сторонам. Наметился и отход РФ от чисто “антизападного антиглобалистского” курса – интересы Ирана в Сирии были безжалостно принесены в жертву Трампу и Израилю при сохранении собственно наших интересов.
И всё-таки вернёмся к западникам старым. После 90-х либеральное западничество в Восточной Европе в целом выражалось в стремлении войти в прогрессивный первый мир и стать частью этой единой глобальной общности, пойдя на определённые уступки. Этот шаг уже сделали например Польша и Венгрия, в процессе находится Сербия, попытки осуществляла Россия.
У восточных европейцев требовали воспринять прогрессивный порядок, у сербов отказаться от единства своей страны и нации, у русских от всего и сразу. Целый ряд стран до сих пор идёт в Европу, но будет ли им куда идти через год, пять, десять? Что предложат сербские или украинские либералы избирателю, когда Европа наций перестанет принимать новых членов и тем более откажется их субсидировать?
Политиков вроде Сальвини и Курца не интересуют дотации новым членам ЕС, как и идеалы глобальной прогрессивной Европы для них ничего не значат.
Восточная Европа уже отказывается от слишком либерального курса и возвращается в естественное состояние умеренного национализма и консерватизма.
Вероятно приближается конец и других недоразумений, появившихся в Европе в последние 30 лет…
Для искусственной федерации ЕС ещё более искусственная федеративная Босния имела практически священный смысл. Но кто защитит её единство в будущем? Для прогрессистов и неоконов Сербия была врагом, а её враги – союзниками. Но кто продолжит поддерживать Косово и антисербские выходки Черногории с Хорватией? Европейские националисты настроены однозначно просербски и первым делом уничтожат террористический наркоанклав, закрыв глаза на применяемые средства. Всё это верно и для России с её постсоветскими недоразумениями.
Переходный период европейского хаоса представляет огромные возможности. Русским же нужно их увидеть и воспользоваться, вместо того, чтобы ориентироваться на устаревшие шаблоны поведения – бунт против системы и заискивание перед этой же системой. Пора самим создать себе систему.
Добавить комментарий